Знакомьтесь: Михаил Анатольевич Кадыров, доктор сельскохозяйственных наук, лауреат Государственной премии, автор Более 20 сортов ячменя. Имеет более 100 печатных публикаций. Заведует лабораторией селекции ячменя Белорусского научно-исследовательского института земледелия и кормов. Член Совета Республики Национального собрания Республики Беларусь.
Золотой запас института: 460 сотрудников, из них 55 кандидатов наук, 12 докторов наук, 2 академика, 1 член-корреспондент.
Основные направления научных исследований: совершенствование систем земледелия; создание высокопродуктивных сортов и гибридов зерновых колосовых, зернобобовых, гречихи и кукурузы, кормовой свеклы, льна, крестоцветных культур и многолетних трав; разработка экономически обоснованных и экологически безопасных технологий производства растениеводческой продукции; совершенствование существующих и разработка новых технологий приготовления кормов.
Достижения: за 10 лет (1988-1999 гг.) передано в Государственную сортоиспытательную инспекцию 176 сортов зерновых, зернобобовых, технических и кормовых культур. Районировано 87 сортов. Принято к внедрению 59 технологических разработок. В 1999 году получено 17 патентов на сорта растений, 1 патент на изобретение и 62 свидетельства на сорта сельскохозяйственных культур.
Рассказ о том, как скромный паренек из полесской глубинки стал крупным ученым-селекционером
- Михаил Анатольевич, говорят, что все мы родом из детства. Какое оно было у вас?
- Родился в г. Ельске - центре Белорусского Полесья. Наш дом и сейчас стоит на окраине этого любимого, уютного и тихого городка. Недалеко протекает милая сердцу речка Словечно. Моя мама, Надежда Савельевна, коренная белоруска. В молодости была очень привлекательной девушкой. Отец также был видный парень. Действительную службу проходил в г. Ельске. Он родом из Казани, татарин по национальности. Поэтому и фамилия у меня восточная - Кадыров. К сожалению, с 5-летнего возраста я со старшим братом воспитывался вдали от отца. Ностальгия сделала свое - он вернулся к себе на родину.
- Видимо, непосредственное общение с природой и предопределило вашу судьбу?
- Меня с детства, как магнитом, тянуло к природе - цветам и травам на лугу, к хлебным полям. Одним словом, ко всему живому. Мне хотелось знать, как развиваются растения, почему одни из них растут только в определенном месте, какие природные факторы больше всего на них влияют. Возникало множество вопросов, ответы на которые я смог получить во время учебы в академии и благодаря приобретенному опыту.
- Значит, после окончания школы с выбором профессии у вас не было проблем?
- Как вы знаете, 60-е годы в истории бывшего Союза отмечены особой вехой. Это были годы великой оттепели. Из газет, "толстых" журналов и книг мы узнавали много удивительных и недоступных ранее сведений. Достаточно хотя бы вспомнить повесть Д.Гранина "Зубр". Писатель не только захватывающе и интересно рассказал об удивительной судьбе Н.В. Тимофеева, но и фактически реабилитировал радиационную генетику, которую долгое время не признавали в нашей стране на государственном уровне. Одним словом, оттепельный "сезон" еще больше убедил меня в правильности сделанного выбора - я решил стать селекционером.
Но начало учебы в вузе пришлось отложить на два года. Сработал юношеский максимализм. Тогда считалось, чтобы стать настоящим мужчиной, надо каждому парню отслужить в армии. В то время это было неписаным правилом большинства моих сверстников.
- Естественно, служили не в Беларуси.
- Верно, хотя начинал службу в родной республике. Затем на четыре месяца воинский долг забросил меня в одну из братских африканских стран. Там же заболел малярией, не уберегся и от болезни Боткина. Когда я вернулся к прежнему месту службы, мой вес был 48 килограммов.
- Вас комиссовали из армии?
- Нет, конечно, дослуживал до полного срока. И каждую свободную минуту использовал для подготовки к вступительным экзаменам.
- На какой же вуз пал ваш выбор?
- Подал документы в Белрусскую сельскохозяйственную академию. К тому времени там открыли новую специальность.
- И это была?..
- Селекция... Моя мечта, мое увлечение.
- Конкурс на одно место был большим?
- По тем временам довольно приличный - четыре человека на место. Все экзамены сдал на "отлично", за исключением сочинения - довольствовался "четырьмя" баллами. Поступил! Учился с большим желанием. Академию окончил с отличием. Моя дипломная работа была отмечена премией Ленинского комсомола Белоруссии.
- Выходит, что стартовый "капитал" для будущей работы вы создали приличный.
- В какой-то мере это так. Но всякий капитал требует правильного приложения и приумножения.
- Михаил Анатольевич, что для вас значит селекция растений?
- Это мое увлечение, которое стало делом всей жизни. Это нетерпение души, желание сделать как можно больше, глубокая вера в то, что аграрные науки и сельское хозяйство можно вывести на самый высокий современный уровень. Диктатура науки - далеко не самая худшая диктатура. Около двух десятилетий я проработал на селекционных полях, среди делянок ячменя. Десятки тысяч делянок и деляночек площадью 5-10 квадратных метров. Трудно передать словами то состояние, но когда наступает пора уборки, можно с закрытыми глазами найти ту, может быть, единственную делянку, на которой вырос твой сорт.
- Трудно ли создавать новый сорт?
- В мире и в нашей стране есть много великих селекционеров по созданию новых сортов зерновых. Однако только Н.И. Вавилов достиг пока недосягаемых высот в теории и практике селекции. Он говорил, что включает в себя теорию( науки), технологию (искусство, ремесло, умение) и производственный прсцесс (отрасль).
За селекцией большое будущее. Академик А.А. Жученко, проанализировав западные научные источники, сделал очень важный вывод, что вложение средств в селекцию в 70 раз эффективнее, чем в производство химических препаратов. Есть над чем задуматься.
- Михаил Анатольевич, получается, что у селекции как у науки есть большой резерв.
- Совершенно верно. Селекционной науке надо больше уделять внимания, Но надо повышать и требовательность к ней. Известно, что при создании одного сорта необходимо изучить от 300 до 3000 гибридных комбинаций. Данные затраты в экономическом плане многократно оправдываются. Однако жизнь требует более высоких результатов.
- Какие критерии сегодня определяют тот или иной сорт зерновых культур?
- Они состоят в том, чтобы урожай был экономически оправдан, экологически безвреден для населения и окружающей среды.
- Михаил Анатольевич, каким еще требованиям должны соответствовать новые сорта?
- Требований много. Но важнейшие из них - высокая урожайность, стабильность и качество. В ходе селекции в большей степени контролируются урожайность и качество, нежели стабильность урожаев. В последние годы чаще всего сорта не районируются не из-за низкой потенциальной продуктивности, а именно вследствие недостаточной экологической стабильности.
- Как часто вы встречаетесь с коллегами из других стран?
- Естественно, что за последние 10 лет встречи с учеными из дальнего и ближнего зарубежья сократились. Однако выведенные нами сорта зерновых и зернобобовых высоко ценятся в России, на Украине, в Прибалтике. К примеру, 4 сорта узколистного люпина внесены в Государственный реестр охраняемых сортов Германии.
- Чья это была инициатива "оккупировать" с помощью люпина немецкие поля?
- Ученые нашего института провели перед этим большую подготовительную работу. Все было просчитано на несколько ходов вперед. В случае проигрыша потеряли бы значительные денежные средства, которых нам и так всегда не хватает. Мы со своим интеллектуальным товаром вышли на мировой рынок, который рано или поздно показывает, кто чего стоит. И не ошиблись. За использование наших 4 сортов люпина в Германии мы заработали в прошлом году 90 тысяч марок. Это авторское вознаграждение институту за возделывание наших сортов. В этом большая заслуга кандидата биологических наук, заведующего лабораторией люпина Н.С. Купцова. Мы подаем заявку в сортоиспытательную службу Германии. И там по определенной схеме и процедуре принимают от нас семена только на сортоиспытание.
- И все на платной основе?
- Одно испытание одного сорта в одном месте стоит около 200 долларов. А мест таких 30-40.
- Площади для испытаний большие?
- Сначала это небольшая делянка - где-то около четверти сотки при 3-кратной повторности в 30 местах. Тем не менее, эти строгие испытания наши сорта прошли с честью.
- Михаил Анатольевич, в Беларуси зерновые и зернобобовые сорта испытываются, видимо, по менее жесткой схеме?
- Ошибаетесь. Международная схема сортоиспытания везде одинакова.
- В каком порядке обеспечиваются семенами фермеры Беларуси?
- Многие из них приезжают непосредственно к нам в институт и приобретают нужные семена. К примеру, фермер В.И. Малиновский из Шкловского района постоянно приобретает у нас различные сорта люпина и успешно его возделывает. Практически мы никому не отказываем.
- В народе говорят: от худого семени не жди хорошего племени. Как получить хороший семенной материал?
- Это верно, хорошее для посева зерно должно быть крупным, отборным, а потому так и сказано: "Лучше голодай, а добрые семена засевай". О семенных участках надо позаботиться заранее, а не заниматься этим второпях. Нельзя получить качественное зерно с участков, где урожай менее 25-30 центнеров с гектара. Если даже по всхожести и чистоте семена с малопродуктивных участков окажутся кондиционными, то по урожайным качествам они намного уступят семенам с досмотренных участков.
Семенные участки требуют лучших предшественников, хорошо заправленной почвы и посева в оптимальные сроки и лучшей техникой. Они должны быть также хорошо защищены от сорняков, болезней и вредителей, вовремя убраны. Только при выполнении всех этих условий можно иметь дополнительно 2-3 центнера зерна за счет улучшения его качества.
- Михаил Анатольевич, какой может быть урожайность зерновых и кормовых культур в Беларуси на рубеже тысячелетий?
- Смею утверждать, что в текущем году можно получить в среднем 25 центнеров зерна с гектара и заготовить 15 центнеров кормовых единиц на условную голову.
- Есть ли запас прочности у нашего сельского хозяйства?
- Примерно лет семь назад наше сельское хозяйство начало форсированно "проедать" ранее накопленный потенциал плодородия. А самоотверженно и целеустремленно его "накапливала", доказывала на всех уровнях необходимость внесения в почву повышенных доз органических и минеральных удобрений Т.Н. Кулаковская, академик, много лет возглавлявшая Белорусский научно-исследовательский институт почвоведения и агрохимии. К сожалению, в целом по республике нарушается закон возврата: из почвы мы забираем с урожаем больше питательных веществ, чем вносим. Она вторично закисляется, уменьшается содержание фосфора, калия, гумуса, увеличивается засоренность полей.
К тому же на 70-80 процентов изношена техника. А выполнять надо тот же объем сельскохозяйственных работ при дефиците горюче-смазочных материалов. Естественно, все это влияет на уменьшение валовых сборов зерна в республике. Следует отметить, что многие проблемы в нашей стране напрямую зависят от недостатка зерна. Хлеб - это достаток и богатство, это фактор реального могущества государства, так же, как и золотой запас.
- Михаил Анатольевич, ну а где же выход из этого положения?
- Выход есть, надо только проявить волю и решительность.
- Что вы имеете в виду?
- Необходимо выводить из сельскохозяйственного оборота малопродуктивные земли. Оптимизация - это важнейший резерв эффективного использования земель. Мы сейчас не имеем той материальной базы, которая была у нас 10-12 лет назад. По этой причине весенне-полевые работы и уборка урожая растягиваются по срокам в 1,5-2 раза против оптимальных. Лучше посеять меньше, но качественнее. Все это окупится урожаем зерна.
- Как влияет технологическая дисциплина на получение растениеводческой продукции?
- Здесь зависимость самая прямая. Приведу конкретный пример. В одном из фермерских хозяйств Германии при производстве пшеницы на один гектар затратили 1180 марок (более 500 долларов). Затраты распределились так: 120 марок на семена, 230 - на удобрения, 150 - на средства защиты, 150 - на обработку почвы, 180 марок - на стоимость уборки. С одного гектара было получено 84 центнера пшеницы, которую реализовали по 28 марок за один центнер. Общая выручка с гектара составила 2 352 марки, т.е. прибыль оказалась почти в два раза выше затрат. Вот что значит соблюдение технологической дисциплины, оптимальная обеспеченность техническими и иными средствами.
- Михаил Анатольевич, можно ли избежать или хотя бы свести к минимуму потери зерна при уборке?
- Наверняка каждый из нас видел осенью на убранных полях густую зеленеющую "щетку" всходов от потерянного зерна. В народе говорят: "Курочка по зернышку глотает - сыта бывает". А наш государственный зерновой клин на каждом гектаре теряет по 5 центнеров зерна. А точнее, пропадает его 1,3 миллиона тонн. Они стоят столько, что по определенной схеме за эти средства можно купить сотни новых комбайнов. Вот еще один резерв увеличения валовых сборов зерна.
- Будь вы фермером, каким бы зерноуборочным комбайнам отдали предпочтение?
- Закупил бы комбайны типа "Сампо". Они созданы в Финляндии, рассчитаны на урожайность 3-5 тонн с гектара. Стоимость одного комбайна 60-70 тысяч долларов. Он оптимален для уборки наших урожаев, подходит для наших полей с их контурностью и рельефом местности.
- Михаил Анатольевич, в перспективе Беларусь сможет отказаться от закупок зерна за рубежом?
- Нашей стране лучше всего вкладывать средства не столько в закупку зерна за пределами республики, сколько в производство или закупку недостающих удобрений. Несложные расчеты показывают, что за 100 миллионов долларов можно купить примерно один миллион тонн зерна. Но за эти средства можно приобрести столько удобрений, что можно получить в 3-4 раза больше зерна. Получается замкнутый круг: чем больше закупаем зерна за рубежом, тем меньше производим его у себя, тем больше обедняем свою почву. Здесь есть повод для размышлений.
- Высоки ли дозы внесения минеральных удобрений в высокоразвитых странах Западной Европы?
- Заметим, что в этих странах после длительного периода внесения большого количества минеральных удобрений дальнейшее повышение доз прекращено. А в Швеции, к примеру, за последние 10 лет даже идет снижение. Это стало возможным благодаря насыщению почвы достаточным количеством фосфора (более 25 миллиграммов на 100 граммов почвы). Теперь там действует поддерживающая система применения удобрений.
- Михаил Анатольевич, на какую высшую зерновую планку урожайности должны ориентироваться хозяйства республики?
- Смею утверждать, что в условиях Беларуси перспектива получения 50 центнеров зерна с гектара не плод воображения, а вполне возможная реальность. Подтверждают это анализы, расчеты и моделирование поданной проблеме. Свидетельствует об этом и опыт лучших хозяйств. Так, в прошлом году в агрокомбинате "Снов", который признан лучшим хозяйством республики, получена самая высокая в истории Беларуси урожайность зерновых - 74,6 центнера с гектара. Так, сорт озимого тритикале Дубрава (БелНИИЗК) на площади 6 гектаров показал урожайность 106,4 центнера с гектара, а другой созданный в институте сорт тритикале Михась на площади 240 гектаров порадовал урожайностью в 92,1 центнера с одного гектара.
- О реформе сельского хозяйства ведутся нынче споры и ломаются копья на всех уровнях. Хотелось бы услышать и ваше мнение.
- Нынешний крестьянин в колхозе ничем не владеет, кроме своего дома, живности, приусадебного участка, и фактически ничего не решает. Но существующие колхозы и совхозы за долгие годы своего развития создали приличную инфраструктуру, которой надо с умом распорядиться. Здесь спешка и промедление одинаково пагубны.
Мы должны четко сознавать, что реформа - это путь с двусторонним движением. Как правило, она начинается по указанию сверху, направляется "верхами". Но ничего путного не получится, если её не поймут и не примут "низы", если её цели и методы будут противоречить их интересам. Поэтому роли должны распределиться следующим образом: "верхи" обеспечивают правовые, экономические, социальные гарантии и осуществляют организационную работу. "Низы" все это понимают, они не скованы страхом и действуют реаельно. Только при данном условии успех будет обеспечен.
- Ваше отношение к частной собственности на землю?
- Противники частной собственности на землю особенно яростно выступают против её купли-продажи. Они заявляют, что землей нельзя торговать, как и своей родиной, что землю приберут к рукам воры и жильё. Однако в цивилизованных правовых государствах частная собственность на землю наряду с государственной стала нормой.
- Следовательно, если земля будет в частной собственности, потребуется коренная ломка стиля управления?
- Если в условиях эффективной рыночной экономики основными критериями пригодности руководства является прибыль, результативность хозяйственной деятельности, то у нас по-прежнему практикуется административный нажим в виде аврала и надрыва.
Экономика руководствуется объективными, не зависимыми от человека законами, она плохо согласуется с директивами. Документооборот на предприятиях ныне выше всех допустимых норм. Нередко участники управленческой "вертикали" и сами не верят в свое "творчество".
- Михаил Анатольевич, вы - счастливый человек?
- С какой стороны ни рассматривай свои удачи и неудачи, повторю известную истину: "Под лежачий камень вода не течет". Счастливым может быть только созидатель, творец, добросовестный работник. Человек, полный сил и энергии, должен делать все возможное, чтобы быть нужным людям. В этом, думаю, и есть человеческое счастье.
- Что для вас значит семья?
- Семейным человеком я стал в академии, а к её окончанию у меня было уже два сына. Невесту далеко не искал, она занималась в одной группе со мной. Жена Мария Семеновна теперь заведует аспирантурой. Сыновья Андрей и Роман окончили с отличием академию, оба занимаются селекцией в нашем институте, готовятся к защите кандидатских диссертаций. Я уже четырежды дедушка. Что может быть приятнее, когда приходишь домой и тебя встречает маленькое чудесное создание - внучка Наташка. Глядишь на внуков и сам становишься моложе. Крепкие семьи - это будущее нашего государства.
- Ваше хобби?
- Человек, не имеющий хобби, что птица без крыльев. Не будет полета мысли, не будет и успокоения души. Мое хобби с детства, помимо увлечения генетикой, - это сбор грибов («тихая охота») и рыбалка.
- Михаил Анатольевич, вы руководитель крупного многоотраслевого НИИ. Ведь шапка Мономаха и в наше время не стала легче. Легко ли иногда принять единственно верное, может быть, и непопулярное, решение?
- Чтобы принять правильное решение, надо, помимо опыта и власти, иметь максимум знаний по тому или иному вопросу. Прислушиваться к мнению людей. И много читать - расширять свое информационное поле. Чтение, может быть, и не хобби, а выработанная с годами потребность. Как писал известный поэт Н. Заболоцкий: "Душа обязана трудиться и день и ночь, и день и ночь".
Э.И. Липницкий.
Другие статьи на эту тему читайте здесь.